Живые записки Антона Носика

Пишут, что ночью погиб Казимир «Кэз» Лиске.
Гениальный музыкант, композитор, режиссёр, актёр, 35 лет от роду.
Человек бесконечного таланта, обаяния и остроумия.
Один из тех, кто умеет сделать наш мир светлей.

Я не могу и не хочу в это поверить.

Ровно в этот день, но 32 года назад, в LA вручали 57-е «Оскары».
Единоличным триумфатором в том году стал «Амадеус» Милоша Формана, который был номинирован сразу на 11 статуэток, и 8 из них получил.

В одном русскоязычном СМИ, которое сегодня напомнило мне про эту дату, я прочёл совершенно уморительное: что пьеса Amadeus недавно умершего английского драматурга сэра Питера Левина Шеффера («Оскар»-1985 за лучший адаптированный сценарий и «Золотой Глобус» того же года за лучший сценарий), на самом деле являлась чудовищной клеветой на покойного итальянского композитора. А в действительности Сальери и Моцарт, если и не дружили домами, то, по крайней мере, испытывали друг к другу огромное уважение. Моцарт перед Сальери преклонялся, а тот дирижировал произведениями молодого коллеги и обучал музыке его сына Франца… При этом Сальери был много знаменитей, статусней и успешней Моцарта, который в разное время претендовал — всегда неудачно — на его посты при венском дворе (и даже на должность зама Сальери его не утвердили). Так что у Сальери не было никакого мотива ни для зависти к Моцарту, ни уж тем более — для его убийства. И вообще Сальери за 58 лет работы и жизни в Вене снискал огромное уважение и любовь местной публики, а его ученики Шуберт, Лист и Бетховен с благодарностью посвящали ему свои произведения.
( Много букв про Моцарта, Сальери, Пушкина, Формана, Шеффера, Микеланджело и Бомарше )

Если вы ещё не посмотрели клип группировки «Ленинград» под названием «Кольщик» — самое время сделать это сейчас:

А если уже посмотрели, то, наверное, интересуетесь, как он мог бы выглядеть в обратной последовательности. Спешу удовлетворить это законное любопытство. Вот так он выглядит:

Спасибо Вове Сиротову из города Семёнова Нижегородской области за этот очень своевременный перемонтаж.

Если кто не узнал вдруг случайно тот библейский текст, который цитировал Трамп в своей инаугурационной речи, восстановим исходники. Не потому, что Трамп, а потому что там красивая музыка по ходу вскроется.

Вот как оно прозвучало у Трампа.
The Bible tells us, "How good and pleasant it is when God's people live together in unity."

Комсомольская правда перевела:
В святом писании сказано: «как хорошо, когда люди живут в единстве».

СиП перевёл:
Библия говорит: «Как хорошо и как приятно, когда братья живут вместе в единстве!»

Неизвестный мне сайт Госновости перевёл:
Библия учит нас «как прекрасно и приятно, когда народ живет в единстве, которое заповедует Бог».

Как видим, использованное Трампом выражение God’s people ни одного из российских переводов не пережило. Только киевский телеканал «112 Украина» не побоялся перевести дословно:
Как говорит нам Библия, как это хорошо и приятно, когда божий народ живет вместе в единстве.

На самом деле, в библейском оригинале нет никакого «Божьего народа», а есть те самые братья, которых там расслышал и вернул на место переводчик из СиП.

Это 133-й псалом Давида (в русской Псалтири — 132-й), первый стих.

В оригинале — так:
הִנֵּה מַה טוֹב וּמַה נָּעִים שֶׁבֶת אָחִים גַּם יַחַד

В английском переводе эта строчка звучит так:
"Behold, how good and how pleasant it is for brethren to dwell together in unity!"

На церковнославянском — так:
Се что добро, или что красно? Но еже жити братии вкупе

В Синодальном переводе — так:
Как хорошо и как приятно жить братьям вместе!

А если буквально перевести, то так:
Вот, что хорошо, и что приятно — сидение братьев всех вместе.

Не торопимся констатировать, что Трамп подредактировал священный текст. Во многих популярных англоязычных комментариях и толкованиях 133 псалма настойчиво разъясняют: под «братьями» тут имеются в виду не члены одной семьи, кровные родственники, а единоверцы, люди одного Бога (так что God’s people в трамповской речи — не из Библии, но из комментаторов, дословно). Естественно, христианские комментаторы быстро съезжают на «братьев во Христе» и даже находят параллельный отрывок от Матфея. God’s people у христиан — тоже понятие не этническое, это «те, с кем заключён Завет». То есть до известного момента иудеи, а потом — сами знаете кто.

В чём смысл сидения братьев вместе, в контексте 133-го псалма? Распространённых догадок две. Либо они в только что построенном Храме Соломоновом собрались вместе на праздник (тема предыдущего псалма), либо возвращаются жить в разрушенную столицу Иудеи после Вавилонского пленения (Неемия 11:2). Во втором случае «שֶׁבֶת» нужно не как позу тела, а как постоянное проживание в определённой местности (все канонические переводы придерживаются именно этой версии). В любом случае, речь там про евреев, собравшихся в Иерусалиме. А президент США в своей речи говорит об американцах, которые должны быть солидарны, независимо от разногласий в политических взглядах. Оригинал такого прочтения не предусматривал, там если и учитывались какие-то препятствия братьям «сидеть всем вместе», то не внутренние и идеологические, а вторжение враждебных сил, разрушение Храма, депортация тех самых братьев в Вавилонское пленение.

Довольно забавно, что Дональд Трамп выбрал для призыва к единству американцев именно эту строчку псалмопевца. Как мог убедиться читатель, прямым и доступным смыслом она не перегружена, а то, для чего она использована в тронной речи, куда доходчивей передаётся посконно-домотканным американским лозунгом United we stand, с прямой отсылкой к отцу-основателю США и его песне 1768 года.

Причиной широкой известности оригинала этой цитаты — как среди евреев, так и среди поклонников самой разной музыки во всём мире — стало её включение в еврейский ритуал субботних песнопений. На правах не молитвы, а скорее мантры, которая бесчисленное множество раз клалась в разных местах и местечках на музыку, именуемую «нигун». Это такой напев, с текстом всегда в одну-две фразы, предназначенный не для бельканто, а для домашнего и хорового исполнения. То есть это простая мелодия на короткий, постоянно повторяемый текст, что, собственно, и роднит её с мантрой. Но дальше начинаются различия, потому что мантра — это история про спокойную умиротворённую монотонность, а субботний хасидский алкогольный шабаш — ровно наоборот од стол. Так что в нигуне предусмотрена большая свобода импровизации, а исходная простая мелодия от начала к концу исполнения зачастую претерпевает те же примерно изменения, как в «Болеро» Равеля.

Стоит тут сразу оговориться, что, вопреки убеждениям авторов нацистских методичек Judenthum und Musik (1937) и Handbuch der Judenfrage (36-е издание, 1934), Морис Равель имел не больше отношения к еврейству, чем Дональд Трамп. Галахически он был соотечественник Валерия Харламова, по вероисповеданию — католик, как и все известные предки с обеих сторон. Но еврейской музыкой интересовался, написал Deux mélodies hébraïques и Chanson Hébraïque, водил дружбу с музыкантами, композиторами и критиками соответствующей национальности, а в учениках его ходили дирижёр Розенталь и пианист Перельмутер. Нацистам этих «улик» хватило, чтоб внести Равеля в расстрельные списки, но после письма, которое он отправил издателю и автору Judenthum, ошибка была исправлена в 3-м издании. В отличие от почти одноимённой статьи Вагнера, нацистская методичка Judenthum und Musik в России не признана экстремистской и не запрещена. Возможно, оттого, что по-русски она пока не издавалась.

Когда еврейская музыка, подобно дедам и прадедам, выскочила с наганом из черты оседлости, то впечатление она произвела не только на Равеля. Так что если вы наберёте запрос «Hine ma tov» в iTunes Music Store, то полного списка результатов никогда не получите, поскольку он там зарубается на цифре 100. В YouTube таких ограничений нет, и там можно найти бесконечное количество исполнений этого нигуна разными певцами и коллективами, по большей части — не еврейскими совсем. Начнём, однако, с классики жанра. Вот как записал этот нигун рав Шломо Карлибах (очень скверная концертная версия, за неимением студийной):
https://www.youtube.com/watch?v=A6f0hFHB2fs
Вот версия 1968 года от израильской армейской поп-певицы Рики Зарай:
https://www.youtube.com/watch?v=AOpyDPQWbZI
А вот, скажем, Гарри Белафонте, 1960:
https://www.youtube.com/watch?v=RCzUWap9rm0
Вот, для разнообразия, Далида:
https://www.youtube.com/watch?v=_iHV36-msVY
Вот версия группы «Новый Иерусалим», христианских рокеров из Минска, записанная в 1995 году:
https://music.yandex.ru/album/2153564/track/19198228
Из свежего — вот Матисьягу вместе с залом (карлебаховский вариант):
https://www.youtube.com/watch?v=L16QWLD8z_c
Ну, и тот же карлебаховский вариант от Адама Сандлера (худшее исполнение, зато лучший mastering из всех доступных online примеров):
https://www.youtube.com/watch?v=E0PwQSIc7EA

На мой вкус, самое интересное и мощное из записанных исполнений арранжировал американский композитор David Shire для саундтрека боевика «Рейд на Энтеббе» в 1976 году, по мотивам реальных событий того же года. Там израильские десантники, летящие в Уганду освобождать заложников с рейса Air France, поют эту песню хором, a capella:
https://youtu.be/s3ny86BtNZw?t=1h31m23s
В фильме этот нигун звучит три раза: в сцене переброски десанта, в финале и отдельно под титры. Но, конечно же, лучшее из трёх исполнений — то, что по ссылке выше. Увы, фильм снят в доцифровую эпоху, и его саундтрек, в силу категории, никогда не вышел отдельным диском, чтоб его впоследствии оцифровать и выложить в нормальном звуке. Довольствуемся тряпкой. Вот второе исполнение, в финале фильма:

В начале 1990-х, когда в Израиль ломанулся миллион евреев из бывшего СССР, местная поп-певица Илана Авиталь записала для нас очень качественный, хоть и очень новогреческий по мелосу, приветственный шлягер «Как хорошо, что вы приехали», где фраза «מַה טּוֹב וּמַה נָּעִים» используется в припеве как название той самой песни, которую новоприбывшие непременно споют вместе с местными за праздничным субботним столом.
https://www.youtube.com/watch?v=X7CfvDfVyng
Предсказание не сбылось: то ли репертуар у приезжих и местных оказался слишком разным, то ли с общим субботним столом какая-то заминка вышла… Зато живи ещё хоть четверть века — и вот уже целый президент США включает эту мантру в свою инаугурационную речь. Что хорошо и что приятно, даже когда братья разбросаны по разным странам и континентам, и зачастую не сядут вместе даже срать. И в этом иудейском раздоре, пережившем много империй и цивилизаций, президент Трамп вряд ли что-нибудь поправит.

Вчера сходил в лекторий «Прямая речь» на новогодний концерт The Pocket Symphony — давали трио Шуберта, ноктюрн Джона Филда, до-минорный квартет Шумана (никогда прежде в России не исполнявшийся) и 5-й Бранденбургский концерт Баха. Я это всё живьём в Фейсбуке транслировал, а сегодня закачал видеозапись на YouTube:

И едва успело моё видео до конца туда закачаться, как немедленно же объявился на него какой-то claimant. То есть американский заявитель, уведомивший администрацию YouTube о том, что он является законным правообладателем музыки, которую я выложил. Указал даже точный фрагмент своего авторства: между 1:09:51" и 1:10:31" моей видеозаписи. Это 40 секунд звучания 2-й части 5-го Брандербургского концерта Иоганна Себастьяна Баха.

К чести заявителя, он не потребовал, чтобы меня немедленно выпилили с YouTube и засудили по DMCA за нарушение его прав на музыку Баха. Он даже любезно разрешил мне дальше размещать моё видео. Он всего лишь получил разрешение «монетизировать» ролик, размещая на нём свою коммерческую рекламу. Компания, приписавшая себе права на Баха, называется AdRev, и на её сайте сообщается, что ей принадлежат более 6 миллионов копирайтов и 27,5 миллионов видео, которые просматриваются больше 36 млрд раз в году.

Судя по обсуждениям в Интернете, предъявлением прав на чужие видео компания AdRev Publishing занимается уже больше 5 лет. Если публикатор этого не замечает, то его видео начинают «монетизировать» в хвост и в гриву. Если же владелец видео заявляет протест, то в 30-дневный срок его возражения рассматриваются администрацией сервиса YouTube.

Я, разумеется, возразил — так что в течение месяца узнаем, что дальше предусмотрено их хитрованской процедурой. Судя по обсуждениям на форумах, при невозможности доказать свои права на Баха они от них скромно отказываются, и перестают монетизировать чужой контент, сославшись на досадную техническую ошибку системы распознавания музыки ContentID. Но ужасно любопытно, в какой части случаев публикаторы просто не заметили, что к их роликам присосался такой вот «правообладатель».

Самый лучший день в любой краудфандинговой кампании — вовсе не тот, когда с людей, поддержавших проект, собрана необходимая сумма. Сбор денег — даже не середина пути, а, по сути дела, лишь его начало.
Лучший день — когда можно отчитаться перед всеми, кто вносил деньги и следил за проектом, о его успешном завершении.

Для одного проекта, который анонсировался в этом ЖЖ полгода назад, такой день настал сегодня. Новый альбом Алексея Паперного «Никуда», на запись которого мы с вами минувшей весной собрали 400.000 рублей, готов, и сегодня вечером будет впервые презентован публике в московском клубе «16 тонн».

В долгожданный альбом вошли песни, написанные Паперным за последние 9 лет. Некоторые хорошо известны по концертам, аудио- и видеозаписям в Интернете — как, например, уже публиковавшаяся здесь летом 2014 года студийная версия «Не ждали нас», а также «Савёлово» и «Родом из Уэльса». Другие — «Дядя», «В небе птица», «Хари» — можно было слышать на концертах в последний год. Примерно половину треков, вошедших в новый альбом, поклонники группы услышат впервые: до последнего времени у этих песен не было не только студийных версий, но даже сколько-нибудь приличных концертных аудио- и видеозаписей, доступных в Интернете.

Альбом записан Паперным в непривычном для группы составе из трёх человек, как сам он выражается, «без дудок» (на самом деле, не только без духовых, но и без баяна). Паперный играет на гитаре Gibson SG Junior 1967 года, а в треке "В небе птица" — на Gretch 53. На барабанах — Владимир Комлев, на басу — Владимир Гочуа. Первый раз живьём в таком «роковом» составе группа выступала на концерте в Лётчике 20 мая. Звучит вот так:

Лично для меня большим огорчением стало то, что в новый альбом не вошёл «Жёлтый лист» из спектакля «Река». В порядке утешения публикую этот трек, записанный в том же новом составе, без дудок и баяна:

Всех поздравляю с выходом нового альбома — и тех, кто вносил деньги, и тех, кто просто следил, и даже тех, кто слышит впервые.

Леонард Натанович Коэн писал и записывал свои песни все те полвека, что я на свете живу.
Его слова и музыка — не только саундтрек ко всей моей жизни, но и партитура взросления.

30 лет назад, в студенчестве, всё это и слушалось, и пелось, как просто красивые баллады.
Потом, где-то ближе к mezzo del cammin di nostra vita, за мелодиями стали различаться невероятной красоты и сложности английские стихи. Но примерно столько же ещё лет понадобилось, чтоб уразуметь, что Коэн — это не просто фамилия, но и каста, карма, профессия, образ мысли. Чтобы расслышать и уловить не только музыкальные ребусы вроде the fourth, the fifth / The minor fall, the major lift, но и куда более простые, лежащие на поверхности смыслы. Догадаться, например, что First We Take Manhattan — гимн всемирного еврейского заговора, а Dance Me To The End of Love — песня про Холокост в Литве, и что burning violins там — не красивый визуальный образ в духе Тарковского, а историческая деталь предельной мандельштамовской конкретности…

Недавно тут многие возмущались, почему не Коэну дали Нобелевскую премию по литературе в 2016 году, раз уж она теперь на бардов распространяется. Упрёк понятный и, может быть, в чём-то даже справедливый, но мне кажется, что Нобелевка ничего бы тут не могла изменить или прибавить. Коэн — это Коэн, и никаких наград не хватит, чтобы выразить его значение для нашего мира, века и человечества. А то, что я почувствовал сегодня утром, когда из ленты друзей предвестьем скорбной новости посыпались его песни, цитаты и видео, лучше всего выразить прощальным есенинским восьмистишием:

До свиданья, друг мой, до свиданья.
Милый мой, ты у меня в груди.
Предназначенное расставанье
Обещает встречу впереди.

До свиданья, друг мой, без руки, без слова,
Не грусти и не печаль бровей, —
В этой жизни умирать не ново,
Но и жить, конечно, не новей.

За 10 дней до выборов в избирательный процесс включилась группа «Рабфак».
Вот такой получился у них марш на грани романса, с весёлыми картинками на злобу дня.

(у кого не грузится embed — смотрим здесь)
По крайней мере один полезный результат текущего избирательного сезона налицо.

Восхитительный ролик про молдавское сельское хозяйство:

Что рекламируют, ума не приложу.
Но здорово.

На день рождения горячо любимая актриса подарила мне потрясающую песню Ma che freddo fa
(«Но как же холодно»), которую 16-летняя тосканская певица Нада Маланима из-под Ливорно исполнила в 1969 году вне конкурса на фестивале Сан Ремо. Вот телеверсия — с ивритскими почему-то субтитрами (говорят, что в Израиле песня стала очень популярна, и поделом):

2 года спустя Нада вернётся на этот фестиваль и выиграет его, в первый и последний раз в жизни, с новым шлягером, «Сердце — это цыган».

У песни Ma che freddo fa есть и студийная версия, значительно более душераздирающая, красивая и беспросветная.

Поразительны в этой песне слова, потому что невозможно представить себе какую-нибудь другую поэзию, где бы так же, как у итальянцев, органично сочеталась и чередовалась несусветная пошлятина-банальщина с невыразимой точностью и искренностью передачи настоящих, живых человеческих чувств простыми словами. Самая удивительная жуть состоит в том, что этот невероятный винегрет из унылых общих мест и бесконечных глубин идёт у них ещё от Данте. Я в последний месяц развлекаюсь тем, что переписываю «Божественную комедию» от руки, и совершенно прусь от этих американских горок, между нелепым графоманским косноязычием отдельных стихов, и космической глубиной соседних строк, в каждой песне.

Мне кажется, я уже даже начал понимать, как у них это единство противоположностей достигается, одним и тем же приёмом и у Данте, и в санремовском шлягере. Просто у них поэты совершенно хозяева своему языку. В нём нет ни одного слова и ни одной грамматической конструкции, которая была бы обязательна к использованию в своём застывшем словарном виде. Любое слово можно сократить или растянуть, любому глаголу можно придумать такую форму, которая раньше у него никогда не встречалась — и не встретится впредь. Просто в данной конкретной строке вот так захотелось его проспрягать, выкинуть лишнюю гласную или согласную, добавить, усечь апострофом — да ради Бога, никаких проблем. Не взлетим, так поплаваем. Главное — чтобы красиво в стих ложилось.

И со стихотворными размерами у них ровно то же самое творится. Вот возьмите запев Soli, и попробуйте его продекламировать, просто как текст. Расставляя, разумеется, ударения там, где они стояли бы, если б под текстом не было мелодии. Попробуйте там какой-нибудь стихотворный размер уловить. Его там нет, от слова «совсем». В Lasciatemi cantare — вроде как есть, но в каждой строчке разный. Потому что автор вообще этими категориями не мыслит. Он не составляет, как русский поэт, готовые слова одно к одному, чтоб они хорошо вместе звучали, ложась в размер и дробясь на симметричные стопы с ударением в одном и том же месте. Он лепит из частиц слов, как из фарша, под рождающийся музыкальный ритм. И с лексикой у него та же самая вольность. Смысл для хорошей поэтической строки не обязателен. То есть можно спеть «ты мне сердце разбила, жестокая сука», а можно «тра-ля-ля-фа-фа-фа» в этом же самом месте. Безо всякого ущерба для общего содержания и катарсиса у слушателя.

Конечно, с русским текстом так очень много кто пробовал обращаться, и в стихах, и в песнях. Выворачивать наизнанку, переизобретать слова, смещать повсюду ударения, ломать вдребезги метрику стиха, чтобы слепить из обломков новый ритм, и тоже molto cantabile. Примеры удач каждый сам вспомнит по вкусу — из Хлебникова, Бродского, Гребенщикова, Земфиры, Полозковой, Паперного и Налича. Но когда это делают по-русски, то слушатель всегда ощущает вывих и необычность. А в итальянском стихе это даже не приём. Это их нормальный, привычный способ обустройства текста по законам музыки.

Песня Ma che freddo fa в этом смысле очень показательна потому, что она состоит из очень коротких строк. Там нет никаких сложных смысловых конструкций, типа «слишком много Америки в наружной рекламе», или «бесполезно звонить, потому что телефон улетел с четвёртого этажа». Там каждая строчка — самоценный слоган и выкрик. Который либо удался гениально, либо равен «тра-ля-ля» по смысловой нагрузке. Или ещё третий вариант: сначала кажется, что это было ни о чём, а потом вдруг выясняется, двумя стихами позже, что это было очень даже о чём…

Есть страница с текстом и дословным русским переводом. Она как будто нарочно создана, чтобы показать ограниченность русских средств выразительности для передачи итальянских вольностей с текстом, ритмом и смыслом. Человеческий перевод там уступает по качеству Google Translate. То есть с одной стороны, всё словарно правильно, а с другой — «что-то главное пропало», буквально в каждой строке. Начиная с заглавия.

Потому что итальянский шансон, сцуко, не выразить по-русски вообще никак. И реально лучший перевод этой песни на русский — стихотворение моего друга Орлуши «Потому что мне холодно, блядь».