Как мы возвращали разруху, развал, беспредел, войну и голод

Покуда мы вчера в парке «Музеон» слушали Гандлевского, Рубинштейна и Кибирова, дивились винтажным коллекциям Петлюры, пересматривали культовое кино Луцика с Саморядовым, Тодоровского, Зельдовича и Дыховичного, собирали деньги на благотворительность, плясали под АукцЫон у главной сцены, делились картинками из молодости и радовались — жизни, друг другу, Москве, погоде, воспоминаниям — в московской редакции «Штюрмера» допоздна горел свет. Ульяна Скобейда не могла в этот выходной лечь спать, не выведя на чистую воду страшный заговор врагов Рейха. Но в итоге справилась:

По соцсетям разошелся флэшмоб под лозунгом : «Хватит мазать черным цветом 90-е: публикуй фотки из молодости, ощути воздух свободы!». Цель очевидна: сыграть на ностальгии и вернуть.
Все вернуть. Разруху, развал, беспредел. Войну, голод.

Вот, оказывается, зачем мы вчера там собирались. С очевидной целью. Хорошо, что не дремлет Скойбеда, и есть кому погожим воскресным вечером настрочить политический донос на людей, радующихся жизни в московском парке «Музеон».

Что делал товарищ Сталин в королевском парке Копенгагена

В Королевском парке города Копенгагена меня до глубины души поразил один памятник:

На причудливой формы четырёхгранном гранитном постаменте, украшенном барельефами зелёной бронзы с изображением разных сцен человеческого страдания, пыток, насилия и прочего БДСМ, возвышается в странной позе пузатый товарищ Сталин, из той же зелёной бронзы. Правая нога у Вождя народов выставлена вперёд, кулаки сжаты, и из-под насупленных бровей (скорей похожих на брежневские) он сурово оглядывает свой угол парка, заставленный велосипедами милующихся поблизости датских парочек. Живот товарища Сталина при этом вспучен так, что пиджак застёгивается только на верхнюю пуговицу, а нижние давно уже оторвались под напором передней брюшной стенки. Очевидно, в датской столице вождя мирового пролетариата кормили лучше, чем в гостинице Анконы и армянском монастыре Венеции.

В меня, конечно же, закралось подозрение, что это не совсем Сталин — а, может быть, какой-то иной потомок известного путешественника Пржевальского, сделавший в Дании карьеру садиста, палача, или, наоборот, жертвы насилия. Поскольку никакой надписи на памятнике я не обнаружил, то решил проверить предположение обычным способом: сфотографировав памятник и выложив его в Инстаграм. Аудитория там в общей сложности под 400.000 человек, так что обычно после любого ребуса быстро находится и разгадка: в комментарии приходит какой-нибудь местный специалист, готовый объяснить, что за мужик, и почему именно здесь.

Дания — страна мелкая и не слишком гостеприимная к эмигрантам, русскоязычных жителей, по официальным данным, в мире насчитывается не больше 5000 человек, и в большинстве своём они скорей подписаны на инстаграм Рамзана Ахматовича «Аллах велик!», чем на мой. Там что ждать объяснений пришлось аж четверо суток, но лучше поздно, чем никогда. Живущий ныне в Копенгагене Леонид Хмельницкий, с которым я когда-то в лихие 90-е сеял в России разруху и голод, создавая тот портал, который нынче зовётся newsru.com, сегодня прислал разгадку. Оказывается, на памятнике увековечен Вигго Хюруп (Viggo Hørup), один из крупнейших датских политиков XIX века, журналист, издатель, основатель газеты Politiken. В жизни господин Хюруп совершенно не был похож на товарища Сталина — скорей, на тех бурлаков, которые позировали Репину для его знаменитой картины. Как это часто случается в европейской политике, начиная с Маркса-Энгельса, он был известный борец за права бедных и угнетённых, против произвола богачей — при этом сам был капиталистом, газетой своей владел, и после смерти оставил акции не журналистскому коллективу, как советская власть в 1989, а своей дочери. Тут нет никакого противоречия, просто в Европе за права бедных и безродных всегда боролись богатые и именитые. Вспомним Радищева, декабристов, Герцена с Огарёвым. Бедные обычно боролись не за свои права, а друг с другом за суточный паёк.

Кто привык за победу бороться,
Мою пайку отнимет и жрёт, — писал по сходному поводу Тимур Кибиров. Но я, кажется, отвлёкся.

Хюрупа, который незадолго до смерти от рака сделался министром труда в первом левосоциалистическом правительстве страны, в Дании по сей день вспоминают с благодарностью и уважением — не только его соратники по левому лагерю, но и политические противники. Видимо, оттого они и сочли, что делать на памятнике какую-то подпись не для кого: все и так знают и помнят учредителя Politiken.

Автором статуи является известный датский символист и экспрессионист, художник Йенс Фердинанд Виллюмсен, умерший в Каннах спустя полвека после её установки в 1908 году.

Геноцид 1990-х и внезапно пригодившиеся методички КПРФ

Сегодня в топе ЖЖ — очередной наброс о том, сколько россиян умерло в 1990-х годах.
С графиками, диаграммами, таблицами, призванными показать, что умерло очень много.
И причиной всех этих смертей послужило, разумеется, то, что у нас тогда не было президента Путина.
А был Ельцин-Гайдар-Чубайс, отмена цензуры, открытие границ, свобода предпринимательства, кредиты МВФ, семибанкирщина и прочие напасти.

Если же кто-нибудь вчитается в эти самые диаграммы и обнаружит, что при Путине люди точно так же продолжали умирать, как и до него, то ничего не стоит объяснить: в 2000-е и 2010-е умирали те люди, которые очень пострадали в 1990-е. Если б у этих умерших на календаре вслед за 1989 годом наступил сразу 2012-й и Третий Срок, они б по сей день были живы. И, кстати, они были бы на 23 года моложе.

В Америке для такого способа подгонки статистических данных под заранее известное политическое объяснение есть даже термин специальный: junk science, помойная наука.

Любому вменяемому человеку должно быть ясно, что смертность населения — такой же естественный процесс, как и рождаемость оного. Падение рождаемости отмечается абсолютно в любых цивилизациях, где женщина обретает равные с мужчиной права и перестаёт восприниматься как машинка для воспроизводства рода. Там, где этого не случилось, она продолжает рожать детей в соответствии с физиологической способностью. Например, в секторе Газы, или в религиозных кварталах Иерусалима никого не удивить семьёй с 12 детьми. А там, где женщина получила возможность получить образование, специальность, и пойти работать, она 12 детей уже не родит. Результат — естественная убыль населения, падение любых коэффициентов воспроизводства. Junk science помогает построить красивую диаграмму, выдающую это падение за геноцид — а дальше уж дело политиков и пиарщиков объяснить, какая злая иностранная воля за ним стоит.

В лихие 90-е эти байки о геноциде российского населения были обязательной составляющей предвыборной агитации КПРФ на любых выборах. Каждый человек, умерший в РФ от инфаркта, инсульта, рака, с перепоя, передоза, или просто попавший под машину/поезд, объявлялся в этих методичках жертвой кровавого ельцинского режима. За каждой такой смертью непременно стояла власть и управляющий ею вашингтонский обком. Тот факт, что с развалом СССР и отпадением Таджикистана с Узбекистаном российская рождаемость оказалась намного ниже советской, тоже предъявлялся как доказательство геноцида и американского заговора по депопуляции великой страны. Что при этом по ходу втрое упала детская смертность — безо всяких успехов медицины, просто из-за отпадения азиатских республик — в коммунистических методичках не упоминалось. А зря. Если в России детская смертность сегодня составляет 7,19, против официальных советских 30, то это исключительно из-за отпадения Таджикистана, где показатель этот сегодня на уровне 36,16 на 1000 родившихся.

Покуда нефть стоила 146 долларов за баррель, у власти не было потребности заглядывать в коммунистические методички для обоснования своих успехов. Но сегодня, когда правительство РФ готовится к 30 долларам за баррель, пропагандонам любое лыко в строку. Включая и кровавый навет для слабоумных — про жуткую смертность в 1990-е. И вообще, страшилки про разруху, развал, беспредел, войну и голод — главный сегодня приём для отвлечения внимания публики от текущего экономического кризиса и его коррупционной составляющей. Готовимся узнать много нового про наше проклятое прошлое, про геноцид, от которого нас так удачно спасли, про трагическую гибель СССР и светлые перспективы его восстановления.

Беда состоит в том, что СССР уже никак не восстановить. Активы, которыми эта империя затыкала дыры нерыночной экономики, необратимо разворованы чекистами в тучные годы. И последствия нефти по 30 долларов за баррель будет не заболтать никакими рассказами про Ельцина, который ел детей.

Что плохого в сексизме?

Мне кажется, что если ты куда-то пригласил девушку — будь то в кино, ресторан, или кругосветное путешествие — то сам этот факт подразумевает, что оплачивать все расходы будешь ты. И даже если не ты был инициатором совместного препровождения, а девушка сама предложила «Давай сходим/съездим в...», то платить должен мужчина. Просто я так воспитан, и меняться мне поздно.

При этом в Америке, Европе, Израиле многие девушки прямо-таки оскорбляются, когда им не дают покрыть свою половину расходов, они видят в этом проявление «сексизма» и чуть ли не намёк на какую-то свою неполноценность. В последние 10-15 лет и в России подросло поколение барышень, уверенных, что совместное времяпрепровождение с мужчиной, если оно было сопряжено с расходами, следует оплачивать пополам, или в соответствии с тем, кто сколько съел в ресторане. Я думаю, что это в основном иностранное влияние — по крайней мере, чаще это наблюдается у девушек, которые имеют опыт учёбы, жизни или выстраивания отношений с кавалерами за границей.

Много лет назад, когда я впервые столкнулся с этим явлением, оно меня возмутило до глубины души, показалось каким-то совершенно унылым неромантическим мещанством. Но справедливость требует признать, что те советско-российские традиции старомодной галантности, на которых зиждется моя привычка не вести с дамами денежных расчётов, действительно ведь основаны на очень фундаментальном, нутряном сексизме. Не верите? Почитайте, что пишет Луций:

Можно в месткоме занять, но это —
все равно, что занять у бабы.

Почему Бродский не хочет одалживаться в месткоме, он буквально в следующих двух строках спешит объяснить:

Потерять независимость много хуже,
чем потерять невинность.

А почему недопустимо занимать у бабы — он не видит никакой нужды объяснять.
Да и читатель-мужчина, которому эти стихи в 1967 году адресованы, никакого объяснения не требует.
Занимать у бабы плохо и неправильно потому, что она баба.
Никаких других причин или обоснований здесь не требуется — ни марксистских, ни фрейдистских, ни библейских. Чистый, беспримесный сексизм, самодостаточный. Вот так он на самом деле и выглядит.

Другой вопрос — а что в нём, собственно говоря, плохого.
Ну, не хочет человек занимать у женщины деньги.
Считает для себя унизительным заводить с представительницей прекрасного пола разговор о презренных материях, выглядеть в её глазах лузером и попрошайкой.
В какой момент этот подход становится оскорбительным для женщины, у которой постеснялись попросить денег?!

Если перевернуть ситуацию зеркально, то можно представить себе и обратный жизненный пример.
Женщину, которая нормально возьмёт взаймы у подруги, но постесняется обратиться с такой же просьбой к знакомому мужчине. Тоже из каких-нибудь страхов, например, быть ложно понятой, или как-нибудь уронить себя в собственных глазах...
Это будет ровно такой же сексизм. Но что в этом оскорбительного для того мужчины, у которого дама постеснялась занять денег?!

Не понимаю.
Кто-нибудь объяснит?