1991. Текст и видео

[dolboed]

Репортаж Коммерсанта о событиях ночи с 20 на 21 августа 1991 года заканчивался таким абзацем:

В восьмом часу утра корреспондент "Ъ" набрал "03". Представившись, он попросил у ответственного доктора информацию о числе жертв и, если известно, их имена. Доктор сначала бдительно записала имя и фамилию корреспондента, а потом порекомендовала с этим вопросом обратиться в МВД и КГБ и бросила трубку. После повторного звонка "ответственный" заявила, что газета "Коммерсантъ" запрещена и никакой информации она не даст. Информацию удалось получить в Комиссии по законности и правопорядку Моссовета. Комиссия располагает сведениями, что бригады "Скорой" получили инструкцию КГБ не выезжать по вызовам к раненым защитникам баррикад, а в случае выезда -помощь раненым не оказывать и сообщать немедленно в УКГБ по Москве и Московской области, откуда за ранеными надлежит присылать вооруженную охрану.

А вот как события той ночи запечатлела любительская камера:

Ещё один примечательный видеоматериал из тогдашних архивов — программа «Время» за 19 августа. Длится она больше часа, с репортажными включениями из Москвы, Киева, Риги, Вильнюса. Поразительное зрелище. И удивительно много нашлось в редакции Центрального телевидения людей, не побоявшихся передавать в эфир вещи, за которые, при ином исходе путча, они поплатились бы не только работой и карьерой. Печально сознавать, что среди работников сегодняшнего центрального телевидения таких людей, имеющих убеждения, и готовых их — хотя бы на прощанье — открыто высказать, уже не заметно.

Comments

[beaucatahoula.livejournal.com]

Что было бы "по-другому"? Не было силы в этих людях, с одутловатыми лицами и трясущимися руками. Совок был взорван не хитрыми интриганами, а силой самой жизни, как рекой, запертой плотиной - запертой не для того, чтобы давать энергию, а чтобы быть превращенной в застойное болото. "Путчистам" не было дано направить поток людской энергии в благоразумное русло. И, к счастью, не удалось опять запереть до состояния любимого совками болота, где тишь и гладь, без благодати.