АдЪ и Флоренция

Тёзка Долин пишет про фильм «Инферно», что это растянутый на два часа туристический проспект. Повезло тёзке Долину, что я эту его рецензию прочёл после просмотра, а не до. Потому что в противном случае он был бы мне должен аж 1400 рублей, впустую выброшенных на два билета.

Я-то как раз, будучи хорошо знаком с исходной книгой (где заботливо пересчитаны все каменные хуи на площади Синьории), попёрся на фильм в IMAX, в надежде, что там поочерёдно и смачно покажут Флоренцию, Венецию и Стамбул. Даже заманил в кино подругу, слабо знакомую с архитектурой этих волшебных мест. А оказалось, что на весь «туристический проспект» (призванный, в частности, скомпенсировать мне полгода жизни под подпиской о невыезде) из двух часов экранного времени отведено не более 10 минут. А всё остальное время — непрерывный шутер, догонялки-стрелялки, драки-погони в исполнении дублёров с каскадёрами. Ну, и на что уж у Дэнбрауна сюжет был дебилен, так сценарий ухитрились сделать ещё тупей, заменив фантастический штамм депопуляции из книжки на древнюю Yersinia Pestis. То есть Браун нафантазировал вещь для микробиологии неслыханную, а её заменили на абсолютно эпидемиологически невозможную — только для того, чтобы вставить перед титрами 15 минут неуклюжего мордобоя, резни, взрывов и догонялок ради спасения человечества.

Лучшая цитата в фильме — опять же, для любителей Флоренции: «Нам нужно в Палаццо Веккьо! Это рядом с садами Боболи… Срочно едем туда». Квартира, в которой герой произносит эту фразу, расположена в 1,5 минутах ходьбы от Палаццо Веккьо, а сады Боболи — примерно в 15 минутах езды. Сразу вспомнилась сцена из «Святого» с Вэлом Килмером, где герой решительно выбегает из дверей гостиницы «Украина» прямо на Красную площадь. Но по крайней мере фильм «Святой» ни у кого не повернулся б язык назвать «растянутым на 2 часа путеводителем по Москве».

Светлое цифровое будущее: почему оно никому не нужно

Потрясающий текст от Дмитрия Гришина, гендиректора @Mail.Ru Group, в газете РБК: «Пять идей об Интернете будущего».

Если пересказать эти его идеи простыми человеческими словами, то вот они о чём:

— в будущем пользователи Интернета будут всё меньше читать и писать; текстовую информацию вытеснит устная речь
— всё чаще пользователи Интернета будут делегировать личные решения помощнику типа Siri, «несоизмеримо более умелому и способному»
— кому какой контент нужно читать, в будущем станут решать не читатели, а контент-провайдеры, исходя из подсмотренной personal history каждого
— «Интернет вещей» будет контролировать, что пользователю следует есть, что пить, когда ему позаниматься спортом или записаться к врачу
— privacy исчезнет навеки, потому что для правильного принятия всех решений за человека вся полнота информации о нём нужна «Интернету вещей», очкам Google, персональным помощникам в облаке, контент-провайдерам… ну, и государству, конечно, хотя об этом Гришин деликатно не стал писать

Вот такое светлое будущее, в духе «Джонни Мнемоника», «Терминатора» и Black Mirror.
Но с той важной поправкой, что до совсем ещё недавнего времени все такие пророчества были выдержаны строго в апокалиптических тонах. А Гришин делится искренней, неподдельной радостью: вот ведь какой прогресс, скоро мы не будем сами ни читать, ни писать, ни одежду выбирать по вкусу, и даже спутника жизни «умные очки» нам подберут более лучше, чем мы бы сами в жизни с этим справились…

Вообще-то у нас за отчётные 20 лет очень простой конфликт интересов наметился — при переходе от киберпанковских утопий к реальности мира, где счёт пользователям Интернета идёт на миллиарды. Есть понятный интерес у тех, кому хочется управлять человеческими массами (в том числе, их потребительским выбором). И этот интерес состоит банально в том, чтобы люди с каждым годом становились всё более управляемы. А самый к этому короткий путь — стандартизация, унификация, отсечение всех необычных и специальных запросов отдельной личности, в пользу некоей усреднённой модели поведения, которую можно и прогнозировать и корректировать с помощью автоматических программируемых модулей, будь то Siri, поведенческий таргетинг или настройки умного пылесоса. При этом человеку разумному и мыслящему, конечно же, хочется чего-то своего — пространства личной свободы, выбора, вкуса, предпочтения и приватности. Будь то в стиле одежды, круге чтения или образе жизни.

Не хочу звучать алармистом: для больших корпораций это история не про цифровой ГУЛаГ, а про самую банальную целесообразность и cost cutting. Условно говоря, крупному производителю йогуртов, который сегодня выпускает 80 марок, различных по дизайну, упаковке, цене, и каждая со своим отдельным рекламным бюджетом, было бы логистически бесконечно проще, если б все люди на свете согласились бы любить одну-единственную марку этих самых йогуртов. И покупать её ходили бы в один и тот же гигантский супермаркет, а не в тысячи лавочек, магазинчиков, торговых точек… И компании Google тоже интересно, чтоб если кто-то ввёл в поисковую строку слово Mercedes, то он бы имел в виду желание купить автомобиль или запчасти соответствующей марки, и кликал бы на объявления продавцов. Когда какие-то очкарики вбивают в поисковике Mercedes, а имеют при этом в виду капризную красавицу из повести Джека Лондона, или испанское кино 1934 года, то они лишние на этом празднике контекстной рекламы. На всякий случай после этого их запроса им всё равно ещё раз 20 подсунут объявления с продукцией Daimler AG. Вдруг на 20-й раз они станут как все. Но лучше б этих «неправильных» запросов просто не было. Не выпендривайся, Вася, слушай песню «Валенки».

Но тут следует понимать очень важную вещь.

С одной стороны, есть те самые озвученные хотелки Гришина (совпадающие с интересами условного йогурта и Гугла): чтобы люди поменьше читали, поменьше принимали решений без оглядки на Siri и свой IoT, поменьше про себя скрывали от сборщиков big data. А есть реальность. И в этой реальности Интернет решительно никак не пододвигает человечество к единомыслию, дебилизации, сбиванию в стадо, отказу от чтения и письма. Ну вот не происходит ничего подобного — ни из-за Интернета, ни из-за глобализации, хоть ты тресни. Количество языков и статей в Википедии с годами не уменьшается, а увеличивается. Количество людей, вовлечённых в глобальный информационный обмен в разных уголках планеты, не падает, а растёт. Качество и глубина разностороннего информационного освещения любой проблемы во всемирной копилке знаний тоже неуклонно повышается. И носителем всех этих знаний остаётся не голосовой чат, не видео, а в первую, вторую и третью очередь старый добрый текст.

Насчёт электронного «помощника», который позволит автоматизировать разные аспекты нашей повседневной жизнедеятельности — не стоит преувеличивать революционность идеи. Про Голема напоминать не хочу, там история тёмная, и программный код был написан справа налева. Но Чарли Чаплин блистательно высмеял эту заветную мечту человечества в комедии «Новые времена», вышедшей в свет 80 лет назад.

В 2010-е годы автоматизация повседневных задач не сильно продвинулась по сравнению с тем, что мы видели у Чаплина. Пресловутая Siri недавно отпраздновала пятилетие: её релиз на платформе iPhone 4S случился 4 октября 2011 года, за несколько часов до смерти Стива Джобса. Некоторые плоды человеческого гения, которые с тех пор успели появиться — музыка, фильмы, сериалы, книги, сайты, программные продукты и сервисы, — успели завоевать мировую славу, или культовый статус, а про Siri ничего подобного не скажешь. Больше миллиарда айфонов продано к этому дню, но людей, которые бы всерьёз полагались на помощь Siri в сколько-нибудь важных вопросах, я пока что в жизни своей не встречал, и не читал про них в литературе.

Не только потому, что машинный разум туп и ненадёжен, и человек, полагающийся в телефоне на простейший спеллчекер, вынужден тратить много времени в переписке на извинения за приходящий от него нечитаемый бред. Но и потому, что сам конечный пользователь не мечтает делегировать всю свою умственную деятельность и свободу выбора скрипту. Одно дело — отретушировать Антона Вайно под Мунка, тут действительно пусть лучше Prisma старается, чем я час единственной жизни своей потрачу. Но вот планы на сегодняшний вечер — выбрать, скажем, между выставкой Мегасомы Марс, походом на «Дуэлянта», дружеской попойкой до рассвета, или чтением рукописи «Одиночества-13» под лампой и одеялом — я никакой Siri доверить не могу, не хочу, не собираюсь. Совершенно не важно, из каких вводных данных она бы стала исходить, делая такой выбор за меня: из того ли, что чаще делают субботним вечером мои френды, мужчины моего возраста, я сам, или из уровня дофаминов и глюкозы в моей крови. Бог не для затем давал мне свободу выбора, чтобы нейронные сети наловчились её отбирать. Голосовое обращение к Siri может заменить мне тык пальцем в экран для запуска приложения или открытия страницы из закладок. Но чтоб она за меня думала и принимала решения — мне этого просто не надо, спасибо. Какая б она ни была «умелая и способная», покуда у меня не атрофировался собственный мозг — удобней принимать осознанные решения с его помощью. А когда дедушка Альцгеймер заберёт у меня такую способность, то мне будет уже не до Siri.

Окончание следует.