![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Дарья Асламова c'est moi
Sep. 10th, 2015 05:39 pmОчень своевременно появился (и был перепечатан в ЖЖ Рустема) замечательный текст профессора Зубова о христианском отношении Европы к беженцам из Сирии. Будь автор журналистом и репортёром, я мог бы очень подробно разобрать весь набор использованных в этом тексте пропагандистских клише, штампов, речевых оборотов и фигур умолчания, работающих на то, чтобы исказить реальное положение дел с теми самыми беженцами, создав у читателя картину, полностью вырванную из социально-политического и исторического контекста. В смысле зашкаливающей тенденциозности текст Зубова — зеркальное отражение репортажа Дарьи Асламовой из КП на ровно ту же самую тему. Только у Асламовой все беженцы — заклятые враги европейской цивилизации, тайные боевики ИГИЛ или просто алчные паразиты, мечтающие разграбить континент (репортаж так и озаглавлен: «Европу захлестнули полчища алчных мигрантов»). А у Зубова все беженцы — сплошь Бунины, Ходасевичи и матери Марии. Художественный приём в обоих случаях используется один и тот же: вместо того, чтобы рассказать читателю правдивые сведения о большом историческом явлении, по которому за последние полвека накоплен внушительный фактический материал, оба автора делятся личными зарисовками из жизни, пересказывают разговоры со случайными людьми, которые чудесным образом на 100% соответствуют исходным стереотипам автора. В случае Асламовой этот стереотип — чёрная ксенофобия, поэтому все её собеседники, как на подбор, доказывают свою враждебность Европе, агрессивность, звериную дикость, алчность, неуважение к женщинам в целом и к собеседнице в частности. Стереотип Зубова — безграничная христианская любовь к ближнему, в котором профессор видит образ Спасителя, и все его собеседники-беженцы звучат соответственно, стараясь вписаться в Образ. В обоих случаях из пары-тройки бесед со случайными людьми делается тот самый обобщённый вывод (о дьявольской или ангельской сущности вновь прибывших), который искушённый читатель мог бы сам сформулировать за автора, примерно с первых строк повествования, а в случае Асламовой — прямо с заголовка.
При этом принципиальная разница между Зубовым и Асламовой очень простая. Асламова — пропагандон на зарплате, она служит по одному ведомству с Ульяной Скойбедой, и её профессиональная деятельность сродни той, за которую 70 лет назад ответил перед Нюрнбергским терминалом их общий коллега Юлиус Штрайхер. А профессор Зубов — частное лицо христианского вероисповедания, он пишет с греческого курорта заметки об отдыхе в своём частном дневнике. Эти заметки отражают его сугубо личные взгляды, и абсолютно не претендуют на то, чтобы объективно представить массовому читателю сложные процессы, происходящие сегодня на границах Халифата с Европой. Никто не давал Зубову редакционного задания выяснить ситуацию с беженцами из Сирии и написать об этом для СМИ текст определённой направленности. Он по собственной инициативе пообщался на отдыхе с некими людьми, глядя на них сквозь призму собственных житейских и религиозных взглядов, и впечатления изложил в Фейсбуке. Да, конечно, он дальше сделал выводы, которые, на мой взгляд, по уровню притянутости за уши с потолка ничуть не уступают асламовским ксенофобным обобщениям. Однако эти выводы в случае Зубова являются его личной верой и добросовестным заблуждением, а не продуктом целенаправленной подтасовки известных фактов с целью дезинформации читателя, как у пропагандонши из КП.
Как я написал во первых строках сего поста, текст Зубова появился чрезвычайно своевременно. Потому что именно сегодня проект «Открытая библиотека» анонсировал Сентябрьские диалоги, которые случатся в субботу 26го числа, через две с небольшим недели, в городе Санкт-Петербурге, в Библиотеке имени Маяковского, что на Фонтанке. В 13:00 там будут беседовать белорусская писательница Светлана Алексиевич с питерским режиссёром Александром Сокуровым, тема их диалога уточняется. А спустя ещё 2 часа, в 15:00, мы с Юрой Сапрыкиным в том же зале проведём горячую дискуссию, которую организаторы озаглавили «В ожидании варваров». И темой её будут как раз те самые беженцы, про которых я недавно написал скандальный, хоть и краткий, пост в этом ЖЖ.
Как может догадаться читатель, не вчера приступивший к чтению моих записей, я в той дискуссии буду выступать Дарьей Асламовой, Юлиусом Штрайхером и Ульяной Скойбедой в одном лице. То есть я стану говорить, что беженцев этих ни в коем случае не следует пускать в Европу без предварительной тщательнейшей фильтрации, ибо ценой близорукости стран Запада, пускавших к себе моджахедов без разбора, стали и 11 сентября 2001, и взрывы в Лондоне, и парижские теракты, и бойня в Брюсселе, и расстрел в Тулузе, и Бостонский марафон, и унесший 191 испанскую жизнь подрыв мадридской электрички, и даже реэкспорт шахидов на Ближний Восток (как будто их там своих не хватало). Мне представляется, что все эти страшные события — прямой результат безответственной визовой политики западных властей, и наивной веры в то, что выходцы из племени людоедов перестанут есть людей, как только получат доступ к европейским благам, образованию, медицине и социалке. Я и сам хотел бы в это верить, и восхищаться открытостью европейских дверей перед сирийскими беженцами. Но я оперирую фактами, а они, увы, опровергают прекраснодушную аналогию профессора Зубова между беженцами из исламских стран и пассажирами философского парохода. Да, среди русских эмигрантов тоже случались и террористы, вроде Шабельского-Борка с Таборицким, и будущие агенты НКВД, вроде Эфрона, а не одни только Набоковы с Ходасевичами. Но такую цену, которую Европа уже заплатила к сегодняшнему дню за неразборчивость в приёме иммигрантов из арабских стран, за русскую эмиграцию ей платить никогда не приходилось. Даже самые отъявленные головорезы из России, вроде Камо или Сосо, в Европе старались вести себя прилично: Камо сосредоточенно поедал экскременты в германских клиниках, покуда Сосо звонил с колокольни монастыря Св. Лазаря. Ничего похожего на кровавый разбой в Тифлисе они в Старом Свете не учудили, и не потому, что в Европе в ту пору было мало банков. Просто на беглецов из Российской Империи матушка Европа действовала именно так благотворно, как она, увы, не действует в последние полвека на иммигрантов из стран Ислама. Никогда и ни в одной стране мира выходцы из бывшей Российской Империи не создали таких гетто, куда боялась бы сунуть нос местная полиция, где молодых девушек забивали бы насмерть палками за неудачный выбор жениха, а в храмах изготовляли бы боевые отравляющие вещества в промышленных количествах. Такова моя сугубо личная точка зрения — и её я буду отстаивать в полемике с Юрием Геннадьевичем, который, надеюсь, даст мне достойный отпор, как и положено истинному европейскому интеллигенту и гуманисту.
Короче, приходите: будет весело. И, если кому неохота всё время диалогов выстаивать на ногах, приходите заранее: в культурной столице подобные мероприятия собирают обычно аншлаги, в отличие от их аналогов в Белокаменной.
При этом принципиальная разница между Зубовым и Асламовой очень простая. Асламова — пропагандон на зарплате, она служит по одному ведомству с Ульяной Скойбедой, и её профессиональная деятельность сродни той, за которую 70 лет назад ответил перед Нюрнбергским терминалом их общий коллега Юлиус Штрайхер. А профессор Зубов — частное лицо христианского вероисповедания, он пишет с греческого курорта заметки об отдыхе в своём частном дневнике. Эти заметки отражают его сугубо личные взгляды, и абсолютно не претендуют на то, чтобы объективно представить массовому читателю сложные процессы, происходящие сегодня на границах Халифата с Европой. Никто не давал Зубову редакционного задания выяснить ситуацию с беженцами из Сирии и написать об этом для СМИ текст определённой направленности. Он по собственной инициативе пообщался на отдыхе с некими людьми, глядя на них сквозь призму собственных житейских и религиозных взглядов, и впечатления изложил в Фейсбуке. Да, конечно, он дальше сделал выводы, которые, на мой взгляд, по уровню притянутости за уши с потолка ничуть не уступают асламовским ксенофобным обобщениям. Однако эти выводы в случае Зубова являются его личной верой и добросовестным заблуждением, а не продуктом целенаправленной подтасовки известных фактов с целью дезинформации читателя, как у пропагандонши из КП.
Как я написал во первых строках сего поста, текст Зубова появился чрезвычайно своевременно. Потому что именно сегодня проект «Открытая библиотека» анонсировал Сентябрьские диалоги, которые случатся в субботу 26го числа, через две с небольшим недели, в городе Санкт-Петербурге, в Библиотеке имени Маяковского, что на Фонтанке. В 13:00 там будут беседовать белорусская писательница Светлана Алексиевич с питерским режиссёром Александром Сокуровым, тема их диалога уточняется. А спустя ещё 2 часа, в 15:00, мы с Юрой Сапрыкиным в том же зале проведём горячую дискуссию, которую организаторы озаглавили «В ожидании варваров». И темой её будут как раз те самые беженцы, про которых я недавно написал скандальный, хоть и краткий, пост в этом ЖЖ.
Как может догадаться читатель, не вчера приступивший к чтению моих записей, я в той дискуссии буду выступать Дарьей Асламовой, Юлиусом Штрайхером и Ульяной Скойбедой в одном лице. То есть я стану говорить, что беженцев этих ни в коем случае не следует пускать в Европу без предварительной тщательнейшей фильтрации, ибо ценой близорукости стран Запада, пускавших к себе моджахедов без разбора, стали и 11 сентября 2001, и взрывы в Лондоне, и парижские теракты, и бойня в Брюсселе, и расстрел в Тулузе, и Бостонский марафон, и унесший 191 испанскую жизнь подрыв мадридской электрички, и даже реэкспорт шахидов на Ближний Восток (как будто их там своих не хватало). Мне представляется, что все эти страшные события — прямой результат безответственной визовой политики западных властей, и наивной веры в то, что выходцы из племени людоедов перестанут есть людей, как только получат доступ к европейским благам, образованию, медицине и социалке. Я и сам хотел бы в это верить, и восхищаться открытостью европейских дверей перед сирийскими беженцами. Но я оперирую фактами, а они, увы, опровергают прекраснодушную аналогию профессора Зубова между беженцами из исламских стран и пассажирами философского парохода. Да, среди русских эмигрантов тоже случались и террористы, вроде Шабельского-Борка с Таборицким, и будущие агенты НКВД, вроде Эфрона, а не одни только Набоковы с Ходасевичами. Но такую цену, которую Европа уже заплатила к сегодняшнему дню за неразборчивость в приёме иммигрантов из арабских стран, за русскую эмиграцию ей платить никогда не приходилось. Даже самые отъявленные головорезы из России, вроде Камо или Сосо, в Европе старались вести себя прилично: Камо сосредоточенно поедал экскременты в германских клиниках, покуда Сосо звонил с колокольни монастыря Св. Лазаря. Ничего похожего на кровавый разбой в Тифлисе они в Старом Свете не учудили, и не потому, что в Европе в ту пору было мало банков. Просто на беглецов из Российской Империи матушка Европа действовала именно так благотворно, как она, увы, не действует в последние полвека на иммигрантов из стран Ислама. Никогда и ни в одной стране мира выходцы из бывшей Российской Империи не создали таких гетто, куда боялась бы сунуть нос местная полиция, где молодых девушек забивали бы насмерть палками за неудачный выбор жениха, а в храмах изготовляли бы боевые отравляющие вещества в промышленных количествах. Такова моя сугубо личная точка зрения — и её я буду отстаивать в полемике с Юрием Геннадьевичем, который, надеюсь, даст мне достойный отпор, как и положено истинному европейскому интеллигенту и гуманисту.
Короче, приходите: будет весело. И, если кому неохота всё время диалогов выстаивать на ногах, приходите заранее: в культурной столице подобные мероприятия собирают обычно аншлаги, в отличие от их аналогов в Белокаменной.
