Живые записки Антона Носика

Доктора Лизу похоронили вчера в Москве на Новодевичьем кладбище.

На похоронах было столько упырей, что я даже порадовался невозможности там оказаться, рядом со всей этой клептократической нечистью, спешащей примазаться к святости. Нечисти, которая при Лизиной жизни ни хуя не сделала, чтобы помочь её подопечным, но после её смерти выстроилась в очередь целовать триколор, положенный поверх её гроба. А завтра эти упыри снова пойдут принимать людоедские законы, лишающие Лизиных подопечных права на жизнь, кров и пищу. Видеть эту подлую гопоту на Лизиных похоронах мне было стыдно и неприятно. Но Елизавета Петровна их на свои похороны не звала. Они потому и пришли её хоронить, что при жизни она бы с ними не стала даже фотографироваться.

Была ли Елизавета Петровна святой?
Я не готов обсуждать эту тему, потому что в иудаизме нет культа святых.
Иудаизм — это монотеистическая религия, где верующие молятся единому Богу.
А весь институт святых, православных или католических — это, как мы считаем, лукавый технический приём для эмуляции языческих верований в местных божков в условиях монотеизма. Я не верю в местных божков, так что само слово «канонизация» кажется мне лукавой данью язычеству.

Елизавета Петровна Глинка была просто хорошим человеком.
Который в любой непонятной ситуации следовал своим инстинктам и заповеди «делай что должно, будь что будет».

В Киеве она создала первый в/на Украине хоспис для умирающих от неизлечимых болезней. На большую её удачу, мэром Киева в ту пору был кащенит Черновецкий, для которого люди, потерявшие надежду, являлись значимой электоральной базой. Черновецкий ходил в её хоспис, беседовал там с умирающими бомжами. И помогал, насколько мог. Этот опыт научил Лизу, что любую власть, сколь угодно кровавую или невменяемую, можно сделать инструментом своего служения. Так же, как мой опыт научил её краудфандингу без процентов посреднику.

В Москве Елизавета Петровна была единственным человеком, помогающим бомжам. Хотя бомжи тут существуют с советских времён. Но должна была приехать из Киева доктор Лиза Глинка, чтоб нам в Москве понять, что мы, люди с московской пропиской, можем помочь бомжам в родном городе. И как именно мы можем им помочь.

Я счастлив, что мне довелось дружить с Елизаветой Петровной.
Я безутешен от мысли, что доктора Лизы больше нет.
Если какая-нибудь церковь сподобится Лизу канонизировать, официально признав, что её жизненный путь — пример для подражания верующим, то такая церковь огребёт мой безграничный респект.

Но если этого не случится, то я сам вам скажу: Лиза была святая.
От неё исходили свет, доброта и человечность.
Я это видел собственными глазами, и этот опыт никому не отменить.
Я не приемлю культ святых, я никогда не буду им молиться — будь то об урожае или о помощи — но я всегда буду помнить хорошего человека Лизу Глинку, с которой Бог мне привёл дружить. И восхищаться её служению.

«Огонёк» публикует большое интервью [Bad username or site: struchok title= @ livejournal.com] с [Bad username or site: doctor_liza title= @ livejournal.com].

Не про бомжей, онкологию и хосписы, а вообще за жизнь — про детство, любовь, семью, друзей, про деньги и про войну: куда от неё нынче денешься?!

Елизавета Петровна — человек совершенно удивительный, я таких практически больше не встречал. С одной стороны — танк непробиваемый, идущий напролом, ничего не боясь, не знающий ни сомнений, ни непреодолимых препятствий. С другой стороны, очень мягкая, женственная, доброжелательная, без пафоса вообще, и до сих пор не приучившаяся к восторгу малознакомых людей по собственному поводу. К наездам, оскорблениям, травле, угрозам привыкла давно, смотрит на ненавистников с брезгливым сожалением — а вот восторгами её и смутить, и вывести из равновесия можно с полуфразы...

В человеческом интервью у Оли видно обе эти стороны очень явно. И всё равно не понятно, как это в одном человеке может так органично сочетаться.