![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
dolboedКомментировать блокировку LinkedIn в России мне не хочется совершенно.
Мне кажется, что тут, во-первых, всё предельно ясно, а, во-вторых, я уже сто раз писал об общей логике, которая за этой историей стоит.
Но, поскольку читатели постоянно об этом просят — даже в комментариях под мадоннами Беллини, кошечками и покемонами — обозначу тезисно важные пункты.
1. В России за последние 4 года принят огромный ворох федеральных законов, создающих предпосылки для блокировки абсолютно любых соцсетей, отечественных и зарубежных, в любой день, на любой срок, по любой причине, а также и вообще без причин и без сроков — например, по одному звонку заместителя генерального прокурора в Роскомнадзор. Когда на стене висит такое количество ружей, то все, разумеется, ждут, что рано или поздно одно из них выстрелит. Блокировка LinkedIn и есть тот самый выстрел.
2. Российские законы никого, никогда и ни к чему не обязывают. В первую очередь, они ни к чему не обязывают власть. Если власти потребуется, она безо всяких законов предпримет любую запретительную меру. Так что нет решительно никакой связи между содержанием тех законов, что приняты Думой VI созыва, и фактическим событием блокировки тех или иных сетей, платформ, сайтов и сервисов.
3. Вопрос о запрете в России таких платформ, как Twitter, Facebook, YouTube или ЖЖ — функция чисто политического решения, которое может принять ровно один человек. Когда он его примет, блокировка случится немедленно. Покуда он его не принял, ведущие площадки для Роскомнадзора неприкосновенны. Что творится в голове у этого человека, и какие доклады влияют сегодня на формирование его мнения, гадать бессмысленно. С уверенностью мы можем лишь констатировать: пока что крупнейшие площадки действуют, значит решение об их закрытии он ещё не принял. Что по этому поводу думают и говорят пешки в Госдуме, Совфеде или Минкомсвязи — совершенно безразлично. Если они там по этому поводу что-то заявляют, или принимают нормативные документы, всё это нужно лишь затем, чтобы привлечь к себе внимание и заработать номенклатурные очки лично для себя. Для оценки ситуации нужно смотреть не на слова, а на дела.
4. Роскомнадзор — бюрократическая российская организация, которая действует и мыслит себя в логике палочной системы, как любое другое карательное ведомство. Поскольку принимаются законы о блокировках и цензуре, Роскомнадзор обязан постоянно рапортовать об их выполнении. При этом Twitter, Facebook и другие крупные зарубежные площадки в открытую плюют и на несуразные требования к ним, содержавшиеся в «первом пакете Яровой» (он же 97-ФЗ), и на угрозу блокировки. Это ставит цензурное ведомство в несколько дурацкое положение. По не зависящим от него причинам оно не может отчитаться о репрессиях против крупнейших нарушителей 97-ФЗ. Все это видят, все это обсуждают, площадки на цензуру плюют, а публика откровенно зубоскалит.
Эти страдания чиновников длятся уже более двух лет. Всё это время посильную психотерапевтическую помощь терпилам оказывали издания дружественного Роскомнадзору медиахолдинга, публикуя регулярные вбросы о том, как в Москву на поклон прибывают всё новые эмиссары заокеанских площадок. Будто бы ведутся какие-то переговоры, достигнуто взаимопонимание, есть планы по выполнению 97-ФЗ субъектами калифорнийского права… Всё бы хорошо, но каждая такая новость, не получив продолжения, лишний раз доказывала беспомощность Роскомнадзора, не получившего отмашки для серьёзных репрессий, предусмотренных в законодательстве для иностранных нарушителей.
5. Именно в контексте этого ведомственного батхерта и следует рассматривать блокировку LinkedIn. Придумалась одна иностранная соцсеть, номинально охватывающая в России 2,6 млн пользователей, а по факту такая же здесь невостребованная, как и её доморощенный аналог, принадлежащий Яндексу МойКруг. И в отношении этой сети решили устроить показательные репрессии, на которые, с одной стороны, не нужно испрашивать высочайшего дозволения, а с другой — жертва до такой степени малозаметна в России, что никакого серьёзного потрясения её запрет здесь не вызовет. Зато во всём западном мире, где эта соцсеть считается мегакрутой, сверхпопулярной и супервлиятельной, новость о запрете гарантированно спровоцирует и шумиху в прессе, и реакцию со стороны крупнейших игроков. И вся эта шумиха радостно ретранслирует обратно в Россию со ссылками на BBC и CNN (чисто для справки: иллюстрация к этому посту — скриншот из эфира ливанского телеканала Аль-Манар). Это докажет высокому силовому и кремлёвскому начальству, что чиновники Жаров, Ксензов и Ампелонский не зря едят государственный хлеб. По-моему, ход совершенно гениальный, в строгом соответствии с пастернаковским заветом: «ничего не знача, быть притчей на устах у всех».
6. Важно понимать, что от блокировок LinkedIn в России не пострадал на сегодняшний день ни один человек, будь то нынешний или будущий пользователь запрещённой соцсети. И дело тут не только в том, что разница между запрещённым и не запрещённым в России сайтом — ровно один клик на иконку приложения FriGate, установленного миллионами россиян ещё после блокировки RuTracker. В случае с LinkedIn всё ещё смешней. Два важнейших канала взаимодействия между соцсетью и её участниками — её электронная почтовая рассылка и приложение для мобильных платформ. Ни то, ни другое блокировке не подлежит по определению. Письма с важной и персонализированной информацией от LinkedIn как приходили подписчикам, так и будут доставляться им впредь. Приложение LinkedIn как было доступно в AppStore и Google Play — так оно и останется доступно. А если сыщется в России какой-то такой оригинал, которому в этой жизни ничто не мило, кроме доступа через настольный браузер, то этот чудак успел поставить себе FriGate, или наладить доступ в Интернет через прокси ещё тогда, когда в стране первый раз блокировали Википедию.
В свете всего вышеизложенного я не считаю блокировку LinkedIn в России сколько-нибудь значимым событием, и даже не думаю, что она приведёт к очередному всплеску популярности прокси-сервисов, как обещал Варламов. Полагаю, что охват осмысленных российских пользователей такими сервисами за последние 4 года достиг уже точки насыщения. А LinkedIn — это вам не Одноклассники, это сеть для профессионалов, так что для её пользователей вопрос об обходе блокировок не должен был представлять никакой сложности изначально.
Тут есть ещё один интересный аспект — о юридической состоятельности тех требований, которые российские силовики предъявили к LinkedIn. А именно — про локализацию персональных данных. Но это — тема для совершенно отдельного поста, который я вскорости напишу, и тут залинкую.
Update: упомянутый выше Максим Ксензов просил уточнить, что с конца прошлого года не работает в Роскомнадзоре, в связи с трудоустройством на высокую должность в НМГ. Так что к нынешнему запрету LinkedIn автор мема про блокировку Twitter или Facebook в России «за несколько минут» уже не имеет отношения, да и государственного хлеба он больше не ест. Просьбу исполняю, но из песни слов, как известно, не выкинешь. Именно Ксензов — в интервью тем самым «Известиям», владельцем которых является его новый работодатель, произнёс исторический монолог о простоте и безболезненности блокировки в России крупнейших международных площадок:
Мы завтра же можем в течение нескольких минут заблокировать Twitter или Facebook в России. Мы не видим в этом больших рисков. Если в какой-то момент мы оценим, что последствия от «выключения» социальных сетей будут менее существенными по сравнению с тем вредом, который причиняет российскому обществу неконструктивная позиция руководства международных компаний, то мы сделаем то, что обязаны сделать по закону.
По-моему, совершенно естественно вспоминать имя Ксензова в связи с блокировкой соцсетей в России — даже если он однажды перейдёт на работу в Фейсбук, Госдеп или Общество защиты Интернета.
Мне кажется, что тут, во-первых, всё предельно ясно, а, во-вторых, я уже сто раз писал об общей логике, которая за этой историей стоит.
Но, поскольку читатели постоянно об этом просят — даже в комментариях под мадоннами Беллини, кошечками и покемонами — обозначу тезисно важные пункты.
1. В России за последние 4 года принят огромный ворох федеральных законов, создающих предпосылки для блокировки абсолютно любых соцсетей, отечественных и зарубежных, в любой день, на любой срок, по любой причине, а также и вообще без причин и без сроков — например, по одному звонку заместителя генерального прокурора в Роскомнадзор. Когда на стене висит такое количество ружей, то все, разумеется, ждут, что рано или поздно одно из них выстрелит. Блокировка LinkedIn и есть тот самый выстрел.
2. Российские законы никого, никогда и ни к чему не обязывают. В первую очередь, они ни к чему не обязывают власть. Если власти потребуется, она безо всяких законов предпримет любую запретительную меру. Так что нет решительно никакой связи между содержанием тех законов, что приняты Думой VI созыва, и фактическим событием блокировки тех или иных сетей, платформ, сайтов и сервисов.
3. Вопрос о запрете в России таких платформ, как Twitter, Facebook, YouTube или ЖЖ — функция чисто политического решения, которое может принять ровно один человек. Когда он его примет, блокировка случится немедленно. Покуда он его не принял, ведущие площадки для Роскомнадзора неприкосновенны. Что творится в голове у этого человека, и какие доклады влияют сегодня на формирование его мнения, гадать бессмысленно. С уверенностью мы можем лишь констатировать: пока что крупнейшие площадки действуют, значит решение об их закрытии он ещё не принял. Что по этому поводу думают и говорят пешки в Госдуме, Совфеде или Минкомсвязи — совершенно безразлично. Если они там по этому поводу что-то заявляют, или принимают нормативные документы, всё это нужно лишь затем, чтобы привлечь к себе внимание и заработать номенклатурные очки лично для себя. Для оценки ситуации нужно смотреть не на слова, а на дела.
4. Роскомнадзор — бюрократическая российская организация, которая действует и мыслит себя в логике палочной системы, как любое другое карательное ведомство. Поскольку принимаются законы о блокировках и цензуре, Роскомнадзор обязан постоянно рапортовать об их выполнении. При этом Twitter, Facebook и другие крупные зарубежные площадки в открытую плюют и на несуразные требования к ним, содержавшиеся в «первом пакете Яровой» (он же 97-ФЗ), и на угрозу блокировки. Это ставит цензурное ведомство в несколько дурацкое положение. По не зависящим от него причинам оно не может отчитаться о репрессиях против крупнейших нарушителей 97-ФЗ. Все это видят, все это обсуждают, площадки на цензуру плюют, а публика откровенно зубоскалит.
Эти страдания чиновников длятся уже более двух лет. Всё это время посильную психотерапевтическую помощь терпилам оказывали издания дружественного Роскомнадзору медиахолдинга, публикуя регулярные вбросы о том, как в Москву на поклон прибывают всё новые эмиссары заокеанских площадок. Будто бы ведутся какие-то переговоры, достигнуто взаимопонимание, есть планы по выполнению 97-ФЗ субъектами калифорнийского права… Всё бы хорошо, но каждая такая новость, не получив продолжения, лишний раз доказывала беспомощность Роскомнадзора, не получившего отмашки для серьёзных репрессий, предусмотренных в законодательстве для иностранных нарушителей.
5. Именно в контексте этого ведомственного батхерта и следует рассматривать блокировку LinkedIn. Придумалась одна иностранная соцсеть, номинально охватывающая в России 2,6 млн пользователей, а по факту такая же здесь невостребованная, как и её доморощенный аналог, принадлежащий Яндексу МойКруг. И в отношении этой сети решили устроить показательные репрессии, на которые, с одной стороны, не нужно испрашивать высочайшего дозволения, а с другой — жертва до такой степени малозаметна в России, что никакого серьёзного потрясения её запрет здесь не вызовет. Зато во всём западном мире, где эта соцсеть считается мегакрутой, сверхпопулярной и супервлиятельной, новость о запрете гарантированно спровоцирует и шумиху в прессе, и реакцию со стороны крупнейших игроков. И вся эта шумиха радостно ретранслирует обратно в Россию со ссылками на BBC и CNN (чисто для справки: иллюстрация к этому посту — скриншот из эфира ливанского телеканала Аль-Манар). Это докажет высокому силовому и кремлёвскому начальству, что чиновники Жаров, Ксензов и Ампелонский не зря едят государственный хлеб. По-моему, ход совершенно гениальный, в строгом соответствии с пастернаковским заветом: «ничего не знача, быть притчей на устах у всех».
6. Важно понимать, что от блокировок LinkedIn в России не пострадал на сегодняшний день ни один человек, будь то нынешний или будущий пользователь запрещённой соцсети. И дело тут не только в том, что разница между запрещённым и не запрещённым в России сайтом — ровно один клик на иконку приложения FriGate, установленного миллионами россиян ещё после блокировки RuTracker. В случае с LinkedIn всё ещё смешней. Два важнейших канала взаимодействия между соцсетью и её участниками — её электронная почтовая рассылка и приложение для мобильных платформ. Ни то, ни другое блокировке не подлежит по определению. Письма с важной и персонализированной информацией от LinkedIn как приходили подписчикам, так и будут доставляться им впредь. Приложение LinkedIn как было доступно в AppStore и Google Play — так оно и останется доступно. А если сыщется в России какой-то такой оригинал, которому в этой жизни ничто не мило, кроме доступа через настольный браузер, то этот чудак успел поставить себе FriGate, или наладить доступ в Интернет через прокси ещё тогда, когда в стране первый раз блокировали Википедию.
В свете всего вышеизложенного я не считаю блокировку LinkedIn в России сколько-нибудь значимым событием, и даже не думаю, что она приведёт к очередному всплеску популярности прокси-сервисов, как обещал Варламов. Полагаю, что охват осмысленных российских пользователей такими сервисами за последние 4 года достиг уже точки насыщения. А LinkedIn — это вам не Одноклассники, это сеть для профессионалов, так что для её пользователей вопрос об обходе блокировок не должен был представлять никакой сложности изначально.
Тут есть ещё один интересный аспект — о юридической состоятельности тех требований, которые российские силовики предъявили к LinkedIn. А именно — про локализацию персональных данных. Но это — тема для совершенно отдельного поста, который я вскорости напишу, и тут залинкую.
Update: упомянутый выше Максим Ксензов просил уточнить, что с конца прошлого года не работает в Роскомнадзоре, в связи с трудоустройством на высокую должность в НМГ. Так что к нынешнему запрету LinkedIn автор мема про блокировку Twitter или Facebook в России «за несколько минут» уже не имеет отношения, да и государственного хлеба он больше не ест. Просьбу исполняю, но из песни слов, как известно, не выкинешь. Именно Ксензов — в интервью тем самым «Известиям», владельцем которых является его новый работодатель, произнёс исторический монолог о простоте и безболезненности блокировки в России крупнейших международных площадок:
Мы завтра же можем в течение нескольких минут заблокировать Twitter или Facebook в России. Мы не видим в этом больших рисков. Если в какой-то момент мы оценим, что последствия от «выключения» социальных сетей будут менее существенными по сравнению с тем вредом, который причиняет российскому обществу неконструктивная позиция руководства международных компаний, то мы сделаем то, что обязаны сделать по закону.
По-моему, совершенно естественно вспоминать имя Ксензова в связи с блокировкой соцсетей в России — даже если он однажды перейдёт на работу в Фейсбук, Госдеп или Общество защиты Интернета.
