![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Кто старое помянет?
Причём сам он не был в те годы ни бандитом, ни банкиром, ни бенефициаром залоговых аукционов.
А был вовсе даже подростком, давящим прыщи и приветствовавшим окружающий движняк.
Сегодняшний застой вызывает у него закономерный вопрос: а нынешним-то подросткам каково, расти в условиях бутафорской "стабильности"?
Текст незнакомого автора — ниже, а мой собственный ответ ему такой. Я полагаю, что в 16 лет основная движуха у каждого из нас внутри. Лично мне 16 лет исполнилось при Брежневе Л.И., и я совершенно уверен был, что, благодаря достижениям передовой кремлёвской медицины генсек меня благополучно переживёт. Что я никогда в жизни не увижу Парижа, Лондона, Иерусалима, Нью-Йорка. Что в стране, где я родился и вырос, будут по-прежнему сажать в тюрьму за чтение определённых книг, изучение и преподавание иврита. Что про компьютеры я буду читать только в научной фантастике, и что копейка «Жигулей», на которой в то время Илья Кабаков по утрам отвозил меня и двух моих соседок-одноклассниц в сороковую спецшколу, есть крайняя степень благосостояния, доступная человеку в моей стране. Копейка «Жигулей» в моей семье была, так что я чувствовал, что достиг этой крайней степени, хотя площадь квартиры, где мы жили втроём — мама, отчим и шестнадцатилетний я — составляла 21 метр квадратный.
Тем не менее, мне в 16 лет было очень интересно и клёво жить. Даже если немалая часть этой самой жизни проходила в очередях за туалетной бумагой, которую отпускали по 2 рулона в одни руки, я писал стихи, был влюблён, уклонялся от вступления в Комсомол, по ночам перепечатывал тамиздатовские сборники Бродского и отчаянно портил девок,. Впереди маячили тюрьма и Афган (таков был в ту пору небогатый выбор недовольных режимом), так что я первый раз в жизни объяснил своей маме, что её планы на мою будущность (читай: мечты про филфак МГУ) придётся похерить: мне нужна специальность, по которой я мог бы трудиться и в армии, и в концентрационном лагере, и эта специальность — врач, а не филолог. В условиях мрачного и унылого Совка мне было хоть и душно и омерзительно, но весело и интересно. Наверное, дело тут всё же в возрасте, а не в режиме.
Интересную часть девяностых в России я в основном пропустил: жил в Израиле, осваивал Интернет, чтобы потом построить его на Родине. Хотя невозвращенчество по УК РСФСР в редакции 1960 года каралось высшей мерой пролетарского гуманизма (расстрел с конфискацией имущества), я достаточно регулярно навещал маму в Москве. Погранслужба РФ не располагала компьютером, для них советский гражданин Антон Носик, уехавший в 1990-м, и израильтянин Anton Nossik, въезжавший по визе в 1992-1997, были два разных человека. Шереметьевская таможня, которая ещё в конце 1980-х отбирала у въезжающих в страну изданные за границей книги, имела-таки компьютер класса IBM PC AT286, но в девяностые он оказался однозадачным, и таможня ушла с головой в Тетрис и Pacman. На мой заданный в 1992 году вопрос, не желают ли они досмотреть мой багаж на предмет запрещённых книг, увязший в Пакмене шереметьевский майор ответил довольно членораздельно: «Нас это больше вообще не интересует».
Мне жалко людей, которым девяностые в России представляются каким-то адским мраком и позором. Ничего позорней президента России, тырящего обзывалки про «национал-предателей» из гитлеровского опуса Mein Kampf, я всё равно не могу себе представить, как бы ни старался. Стоило выигрывать великую войну, чтобы через 69 лет не иметь ни одной собственной идеи, кроме немецкого национал-социализма, наспех неуклюже задрапированного под национальную гордость великороссов. Тем не менее, слово юзеру
![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif){kind=small}
soba4ki, который рассказывает, что его созревание в 1990-е было прекрасным временем. Которого я не застал. Оригинал взят у
soba4ki в доклад напримерКогда мне было шестнадцать лет, окружающий меня мир был таким, каким и должен быть мир в шестнадцать лет. Вокруг всё стремительно рушилось и вновь возникало из ниоткуда. То, что ещё вчера казалось вечным, сегодня уже просто валялось под ногами как ненужный сор.
Газеты и журналы были полны юношеского максимализма, новые телевизионные каналы поднимали острые, актуальные темы. Наивные, смешные и неумелые ведущие в вычурных пиджаках яростно спорили с какими-то испитыми и бледными собеседниками о том, о чём ещё пару лет назад страшно было говорить на собственной кухне.
Люди были пусть и полуголодные, пусть ещё изрядно зачумлённые совком, странно и нелепо одетые, но в основной своей массе - живые. Живые люди. В воздухе, как бы банально это сейчас не звучало, витало ощущение, что что-то постоянно происходит и меняется. Неважно, что конкретно. Да это и действительно, как потом оказалось, было не так уж и важно. Главное – сам процесс, само это ощущение движения. Но тогда конечно не было ни времени, ни особых мозговых ресурсов для того, чтобы всё это как-то анализировать. Тогда это было просто нормально и закономерно. Ещё вчера я был обычный школьник, а сегодня уже - угловатый дрищ с моднейшей причёской «площадкой», в жутковатых джинсах «пирамида» и невесть кем и из каких нитей сплетённом свитере «бойз» коврового окраса. В чёрных мокасинах на белый носок. И ещё в чём-то, столь же радикально несуразном. Это ли не квантовый скачок? Это ли не эволюция воплоти?
И жизнь, ещё вчера тусклая и монолитно бетонная, тоскливый скучный мир взрослых людей и гипсовых памятников, вдруг внезапно расцвёла огнями ночных киосков и запестрела пачками иностранных сигарет, сбросила с себя чугунную оцепенелость и повернулась ко мне абсолютно новой, неизвестной и очень заманчивой стороной. Её глаза блестели диким озорством и весельем, и это было хорошо.
Возможно сейчас, мудрые рассудительные люди расскажут тут мне, что в середине девяностых годов прошлого века, о которых я сейчас вспомнил, был небывалый всплеск преступности, грабительская приватизация, развал страны и начало тех самых печальных процессов, результаты которых мы тут сейчас наблюдаем. Возможно, они и правы даже, эти мудрые люди. Но сейчас не об этом.
Сейчас о том, что я вообще не представляю, как живут и взрослеют подростки сейчас. Я не могу представить как это, когда тебе шестнадцать, а вокруг всё тот же бесцветный кисель, что был и пять, и десять лет назад. Всё те же невнятные рожи барахтающиеся всё в той же жиже. Трупные лица, тупые испуганные лица везде. Как они, нынешние подростки, вообще растут в этом статичном дерьме? Как это, когда тебе хочется безумств на гормональном уровне, ежедневно натыкаться на выживших из ума придурков, которые заполонили?
Хотя и пресловутое «моё поколение», в основной своей массе давно уже скурвилось и спилось, сторчалось «хмурым» или полудурошно славит «великое советское прошлое», бесславно проебав все хлебные карточки, щедро подброшенные судьбой, но всё же. Всё же у моих ровесников хотя бы был шанс. А проёбанный шанс всё же лучше шанса никакого.
Как живут современные мальчики и девочки, какие у них ощущения и соответствует ли окружающее их тому, что у них сейчас внутри – я не знаю. И знать не хочу. Тем более не хочу представлять, что из них потом вырастет при таких раскладах.
Вот такой сомнительной содержательности и изрядной сумбурности доклад.
Чёт накатило.
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
кстати, ты не мог бы почаще постить, мне за каждое путин-хуйло, печенька падает, а твоё пиздабольство - прямо честная причинка, давай, дебильчик, пиши почаще!
no subject
no subject
а прыгать я буду дома, в саратове. когда весь совок паскудный передушим. на их могилах попрыгаю душевно. и поссу обязательно.
no subject
no subject
это огромный хуй, бьющий вас по тупым лбам.
no subject
no subject
путин-хуйло таки, все потуги ведут к обратному эффекту, где он хочет обосрать - там возвышается, где напугать - там смеются над злобным карликом. потому что путин-хуйло всего лишь, даже не монстр.
no subject
no subject
no subject
no subject
путин-хуйло!
no subject
no subject
no subject
no subject